СЛУЧАЙ НА СТАНЦИИ КОЧЕТОВКА. «Случай на станции Кочетовка» был написан в ноябре 1962 года и сразу отдан в «Новый мир», где только что, в эти самые дни, вышел «Один день Ивана Денисовича» и ждали, просили новых рассказов. Вспоминает Солженицын: «"Самый опасный — второй шаг! — предупреждал меня Твардовский. — Первую вещь, как говорят, и дурак напишет. А вот — вто­рую?.." И с тревогой на меня посматривал. Под "второй" он имел в виду не "Матрёну", а — что я следующее напишу». Беря рукопись, Твардовский «очень волновался… и ещё больше волновался, читая, — боялся промаха, боялся, как за себя». Через два дня послал вдогонку автору радостную теле­грамму: «Рассказ очень хорош, необходимо встретиться». Сюжет рассказа — «истинный случай 1941 года с моим приятелем Лёней Власовым, — пишет Солженицын, — когда он комендантствовал на ст. Кочетовка, с той же подробностью, что проезжий именно забыл, из чего Сталинград переименован». Рассказ напечатали стремительно — вместе с «Матрёной», под общей шапкой «Два рассказа» — в январской книжке «Но­­вого мира» за 1963 год. (В назва­нии сменили Кочетовку на Кречето­в­ку, чтоб не дразнить Кочетова, глав­ного редактора журнала «Октябрь», враж­довавшего с «Новым миром».) ПРАВАЯ КИСТЬ. «…Весна эта была для меня самой мучительной и самой прекрасной в жизни». После восьми лет заключения и года ссылки, мучимый метастаз­ными болями, с трудом получает Солженицын разрешение комендатуры покинуть свой ссыльный аул Кок-Терек и ехать в раковую клинику Таш­кента. «Осе­нью 1953 очень бы­ло по­хо­же, что я до­жи­ваю по­след­ние ме­ся­цы. В де­ка­б­ре под­твер­ди­ли вра­чи, ссыль­ные ре­бя­та, что жить мне ос­та­лось не боль­ше трёх не­дель… Это был страш­ный мо­мент мо­ей жиз­ни: смерть на по­ро­ге ос­во­бож­де­ния и ги­бель все­го на­пи­сан­но­го, все­го смыс­ла про­жи­то­го до тех пор… Эти по­след­ние обе­щан­ные вра­ча­ми не­де­ли мне не из­бе­жать бы­ло ра­бо­тать в шко­ле, но ве­че­ра­ми и но­ча­ми, бес­сон­ны­ми от бо­лей, я то­ро­пил­ся мел­ко-мел­ко за­пи­сы­вать, и скру­чи­вал ли­с­ты по не­сколь­ку в тру­боч­ки, а тру­боч­ки на­тал­ки­вал в бу­тыл­ку из-под шам­пан­ско­го, у неё гор­­лыш­ко ши­ро­кое. Бу­тыл­ку я за­ко­пал на сво­ём ого­ро­де — и под но­вый 1954 год по­ехал уми­рать в Таш­кент». Добрался «почти уже мертвецом». «Я так и приехал сюда — умирать. А меня вернули пожить ещё». ЗАХАР-КАЛИТА Летом 1963 года маршрут велосипедной поездки Солженицына прошёл через Куликово поле. Рассказ написан в 1965. Редакция «Нового мира» сделала попытку напечатать рассказ в «Правде». Солженицын пи­шет: «Качели! Весь следующий день мой рассказ шёл по «Правде», возвы­шаясь от стола к столу. [А там] заметили только слово «монголы». И объяс­нил мне Абалкин по телефону: сложилось мнение (а выраженьице-то сло­жилось!), что печатание «Захара» именно в «Правде» было бы международ­но истолковано «как изменение нашей политики относительно Азии. А с Монголией у Советского Союза сложились особенные отношения. В жур­на­­ле, конечно, можно печатать, а у нас — нет». Рассказ напечатан в «Но­вом мире» в 1966 (№ 1). Это была последняя публикация Солженицына в СССР, ни одна строка писателя не была больше напечатана вплоть до его изгнания в 1974 году. ©&? А. Солженицын (наследники); © текст буклета Н. Солженицына; ©&? ИП Воробьев В.А.; ©&? ИД СОЮЗ