"Никакая другая моя повесть не будоражила так и не болела, пока я писала ее по следам нашей с Борисом поездки в Испанию. Уж очень близко к истории моего рода, к гонениям и кострам инквизиции оказались самые невинные "впечатления туриста", с какими обычно мы сталкиваемся, следуя по накатанным маршрутам путеводителей и туристических сайтов. Так странно: впервые оказавшись в стране, совсем не ощущать себя туристом, а страстно впиты...

«Блудный сын» – третий, и заключительный, том романа Дины Рубиной «Русская канарейка», полифоническая кульминация грандиозной саги о любви и о Музыке.

Леон Этингер, уникальный контратенор и бывший оперативник израильских спецслужб, которого никак не отпустят на волю, и Айя, глухая бродяжка, вместе отправляются в лихорадочное странствие – то ли побег, то ли преследование – через всю Европу, о...

Если что и волнует меня с годами, так это истории человеческих судеб. Рассказанные  без особых подробностей, просто, даже отстраненно,  —  они как монолог попутчика в поезде дальнего следования. И после бессонной ночи все смешается: имена людей и городов, даты встреч и расставаний. Останутся в памяти желтые полосы света от фонарей на полустанках, слуховое окно, мелькнувшее в заброшенном доме, и глуховатый голос,  врем...

Зато прыгнул в портал, чтобы сбежать от Баала и сохранить недавно найденную семью. Но если бы всё было так просто… Если бы он знал, куда попадёт, возможно остался бы на обречённой земле.

В начале 21-го века, который я все-таки считаю своим, после десяти лет отсутствия, я оказалась в Москве. Ощущения были странными, фантасмагорическими: выяснилось, что за эти десять лет у меня полностью поменялась вестибулярная система и система координат, ощущение расстояний и восприятие действительности. Почему-то многое казалось диким и смешным (чувство юмора, как выяснилось, тоже претерпело коренные изменения). Три года я работала в Москве ...

Черные зомби распространяют ядовитый туман по всему городу и за его пределы. Корпораты создают всё больше новых мутантов и бойцов. Демоны затевают что-то недоброе. И все. Все они хотят меня убить…

«Единственная надежда выйти победителями из этой ситуации – договорится с одним из противников. Этот приём стар как мир. С древних времён более слабые цивилизации объединялись, чтобы противостоять более сильным. Не всегда это...

"Эта повесть - первая. Первая на новом пути, тяжелом пути эмиграции. Переехав в Иерусалим, я так долго молчала, что временами казалось: ничего больше не напишу...пока однажды слепящий солнечный свет не сгустился в картину...другую...Пока не стали возникать в нем лица, резко, до слез
засинело небо, и все мое существо содрогнулось в первой попытке извергнуть хотя бы несколько слов. Она небольшая, эта первая повесть на новой земле, - тр...

Эти странные картинки «за жизнь», торопливые картинки из записной книжки, которые – считала я – и права быть опубликованными не имеют, возникли так давно, что, называя год и обстоятельства, я обязана кое что обстоятельно пояснить.
Что касается свободной речи, не изгвазданной авторскими ремарками: всю жизнь мечтаю написать книгу монологов. Люблю слушать рассказы от первого лица…
Самые искренние, самые бе...

Дина Рубина дебютировала как прозаик в журнале «Юность» в 1970 году. Впоследствии ее повести и рассказы публиковались в журналах «Огонек», «Новый мир», «Континент», в российских и западных литературных альманахах. Сборники ее повестей и рассказов переведены на 13 языков, их издают в России, Германии, США, Болгарии, Франции. Дина Рубина входит в число самых популярных русскоязычных писателей Израи...

Эти истории "об окнах, об окнах вообще - тех, что прорублены для света и воздуха, но и для взгляда, бегущего вдаль; об окнах, сыгравших важную роль в чьих-то судьбах; и об окнах, которые нельзя не упомянуть просто так, для полного антуража истории...   Окно - самая поэтичная метафора нашего стремления в мир, соблазн овладения этим миром и в то же время - возможность побега из него..."  Дина Рубина   &nbs...