Алдановым зачитыь. Один из его друзей, писатель Борис Зайцев, рассказывает: они с женой разодрали новую книгу Алданова, чтобы читать наперегонки. В Советском Союзе его книги были под запретом, но в других странах их перевели на 24 языка, включая даже бенгали. В США есть престижная премия – выбор Клуба книги месяца. Книга-лауреат оказывается в центре внимания, ее рекламируют, ей обеспечены громадные тиражи, портреты автора появляются на первых полосах газет. Этой награды был удостоен Алданов, когда в переводе на английский в разгар войны появился его роман «Начало конца» – тот, что сейчас перед вами, читатель. Следующий роман, «Истоки», был премирован Книжным обществом Великобритании. Иван Бунин много лет подряд выдвигал его на Нобелевскую премию.
Они познакомились в Одессе в 1919 г. перед эмиграцией и сразу же подружились, несмотря на разницу в возрасте – Алданов был на 16 лет моложе. Кажется, история русской литературы не знает такой многолетней – на всю жизнь без единой размолвки – верной, преданной дружбы. «Этому человеку я верю больше всех на земле», – говорил Бунин. Алданов признавал Бунина писателем более крупным, чем он сам, но и Бунин, не щедрый на комплименты, его прозу оценивал чрезвычайно высоко. Из письма Бунина Алданову от 11 октября 1945 г.: «Недавно перечитывал (уж, верно, в третий или четвертый раз) «Могилу воина». До чего хорошо!» Из письма от 15 апреля 1950 г. (Бунин перечитывает роман «Пещера»): «Точность, чистота, острота, краткость, меткость – что ни фраза, то золото. Да хранит Вас Бог, дорогой мой».
До получения Буниным Нобелевской премии его семья бедствовала. Алданов организовывал бридж с участием парижских богачей – весь выигрыш в пользу Буниных. В разгар войны, едва союзные войска высадились во Франции, Алданов начал слать ему бесконечные продовольственные посылки. После войны – Бунин очень стар и беден – много раз предпринимал для него сбор средств.
Кажется, история литературы не знала прежде случая, чтобы один крупный писатель опубликовал свое произведение за подписью другого. В жизни Алданова и Бунина такой эпизод был. В 1949 г. приятель Бунина Александр Рогнедов обратился к Алданову с необычной просьбой. Для сборника, который он, Рогнедов, готовит для публикации в Испании, Бунин предоставил рассказ, но его невозможно по цензурным соображениям напечатать. Сроки поджимают, имя Бунина анонсировано, а писатель, увы, болен. Не напишет ли по старой дружбе «артикль» за подписью Бунина Алданов?
Алданов не обескуражен неожиданным предложением, но боится, что Бунин обидится: «Вероятно, даже наверное, он на меня очень рассердился бы, а я на это идти не могу. Со всем тем не могу отказать Вам в услуге – тем более что дела Ваши не так блестящи. Поэтому предлагаю Вам следующее. Поговорите Вы с Буниным. Скажите ему, что Вы из-за его болезни не можете да и по условию не имеете права просить написать для Вас что-либо другое, но что, зная мою любовь к нему, Вы надеетесь, что я соглашусь бесплатно написать небольшую статейку, чтобы он ее подписал: Вам его имя необходимо. Боже Вас избави, не говорите ему, что Вы мне это уже предложили и что я согласился. Нет, скажите ему именно, что Вы надеетесь».
Долго искали Алданов и Рогнедов тему «артикля», в конце концов остановились на такой: «Русский Дон Жуан» – о том, как трактовали этот образ Пушкин и Алексей Константинович Толстой. Алданов написал быстро, за неделю, и Рогнедов рассказывал ему в письме: «Иван прочел, хитро улыбнулся и подписал. Я спросил из вежливости: «Исправлений не будет?» Он снова хитро взглянул на меня и проворчал: «Ну вот еще! Он пишет так хорошо, что не мне его исправлять…»
...

Мастер захватывающего сюжета, знаток человеческих душ, своего рода Бальзак детективного жанра, Джеймс Хэдли Чейз за полвека писательской деятельности создал порядка 90 романов, которые пользо

ь успехом у читателей во всем мире, и многие из них были экранизированы.
На  страницах романа «Двойная подтасовка»  читатель встретится с обаятельным, ироничным и проницательным Стивом Хармасом, корреспондентом газеты «...

Трудно представить себе более непохожих братьев, чем братья Геринг.
Альберт Геринг, брат рейхсмаршала Третьего рейха Германа Геринга, всю войну спасал евреев и других людей, чья жизнь была неугодна нацистскому режиму. Среди спасенных Альбертом – композитор Франц Легар, австрийский эрцгерцог Иосиф Фердинанд IV и другие.
Зло всегда более заметно, чем добро. Все знают, кто такой Герман Геринг – рейхсмаршал Великогерманского рейха, приговором Нюрнб...

Жанр: Фантастика, Фэнтези, Приключения
Магия. Это не выдумка и не сказка, а реальная технология, долгое время незнакомая людям. Первый зафиксированный случай применения магии произошел в 1999 году. Инцидент, в котором офицеры полиции с помощью специальных сил остановили теракт, спланированный группой фанатиков, которая пыталась использовать ядерное оружие для исполнения пророчества об уничтожении человечества, стал первым зафиксированным случаем...

«Весной 18… года на склоне лесного холма неподалеку от реки Уабаша, катившей свои прозрачные воды в реку Огайо, отдыхали два человека. Младший выглядел лет на двадцать пять и, судя по одежде, походил более на моряка, нежели на охотника. На его светлых, курчавых волосах довольно лихо сидела низкая шляпа с широкой лентой. Под синей матросской курткой рельефно обрисовыь плечи, которыми мог бы гордиться сам Геркулес; панталоны из белого холста п...

За свою долгую жизнь Владимир Алексеевич Гиляровский был знаком со множеством людей разных возрастов, общественных положений и разных состояний, с которыми был крепко связан, которых любил, ценил и щедро одаривал неисчерпаемыми запасами широченной души.
Среди таких людей, пожалуй, не было ни одного, кого бы так нежно и преданно он любил, к кому бы так отечески внимательно относился, как к Николаю Ивановичу Морозову.
В окружении людей, связанных с В. А. Гиляровским, понимавших размах его одаренной натуры, богатство и разнообразие природных данных, искрометность веселости, неистощимость энергии и поражающей благорасположенности, Н. И. Морозов, или, как до конца своих дней называл его В. А. Гиляровский, Коля, по сердечности и личной привязанности занимал особое место.
Происходило ли это оттого, что В. А. Гиляровский быстро открыл и заметил большие природные задатки смышленого рязанского мальчугана, или оттого, что зоркий провидец человеческого «нутра» ясно заметил в нем какие-то привлекающие качества, но молниеносно, как это частенько случалось с В. А. Гиляровским, между известным москвичом и юным рязанцем установилась тесная связь и неразрывные взаимоотношения.
В. А. Гиляровский, оценив возможности Н. И. Морозова, начал усиленно «натаскивать» его на газетную работу, приучать к ней, рассказывать о ее привлекательных сторонах, которой был всегда увлеченно предан, которую ценил в своей разножанровой литературной деятельности.
В увлечении В. А. Гиляровского газетной работой сказывалось и то, что она давала «разрядку» неистощимой увлекательности его кипучего жизнелюбия.
...

Вниманию читателя предлагается версия происхождения религий и мифов. Авторы статьи предлагают точку зрения, подкрепленную, как им кажется, множеством фактов, что религия происходит в результате попытки объяснения образцов технологии в эпохи, когда развитие науки не позволяло даже помыслить подобных трактовок.
Человек с радостью верит в чудо, впускает волшебство в собственную жизнь. Но авторы пытаются убедить читателя, что подробности религиозных...

Книга известного советского полярника, Героя Советского Союза, доктора географических наук Михаила Михайловича Сомова (1908—1973) — это сборник его очерков, документальных рассказов и статей. Замечательный ученый-гидролог, полярник, он работал в ледовой авиаразведке, шел вместе с И.Д.Папаниным по Северному морскому пути впервые в одну навигацию на восток и обратно, мужественно защищал от фашистских агрессоров советское Заполярье, летал одним из п...

Своим символом Джон Эрнст Стейнбек считал Поросягаса, Поросенка-Пегаса, существо упитанное, веселое, земное до последней косточки, но — нет-нет да и поглядывающее на небо, а временами даже отваживающееся на прогулку среди ангелов и жаворонков.
«К звездам на поросячьих крылышках», «душа неуклюжая, но все норовящая воспарить», «размах крыльев не ахти, но намерения, намерения…» — так отзывался Стейнбек о самом себе. Критики при его жизни отзыь...